Вуаля! Перед вами новый человек. Я три дня сидел в подземелье. Три дня медитировал. На три дня заколотил все окна и двери, чтобы не пропускали свет и людей. Единственное живое существо, имевшее ко мне доступ, был священник, который приходил по вечерам и приносил кислоту. Мы разговаривали про первородный грех, слабость, страх, ненависть, подвиг, смирение и покаяние. Я провел три дня без алкоголя, людей и высоких технологий. Три дня чтения Откровения Иоанна Богослова — больше, чем я прочитал за всю свою жизнь. Это было чертовски прекрасное время и, наверняка, худшее в моей жизни.
Я так ничего и не понял. Так и не понял, как в одном человеке может уместиться такое несовместимое количество крайностей. Так и не понял, как прошедшая мимо девочка с двумя забитыми татуировками икрами, тонкими и изящными, оттого такая сексуальная и желанная, может повлиять на моё духовное развитие. И, черт побери, если бы то, что я был готов с ней сделать на месте, называлось грехом, то я искренне бы раскаялся. Но после. Сначала эпикуреизм, гедонизм. Потом — расплата.
Расплата за все эти коктейли.
— Руслан, у вас сегодня вечер авторских этно-коктейлей. Сделайте мне, черт побери, что-нибудь особо радикальное.
— Радикальное?
— Да. Радикальней некуда.
Руслан, председатель Гильдии барменов, оживился, но явно не смутился. Дескать, будет вам радикальное, сукины вы дети. В стакан тотчас же отправились щавель и имбирь. Ёб ты ж, подумал я — ладно, нас так просто не возьмешь. Замелькали бутылки водки и лимонного сиропа. Лёд. Коктейль готов — зелёная, ядерная смесь. Если уж и экспериментировать, то по полной! Рядом красовалась маргарита из крыжовника для моего друга.
*БАХ-БАХ-ТАРАРАХ!
— Руслан, пожалуйста, два пива нам!
Щавель с имбирем дали в голову. Я немножко поплыл. Барную стойку оккупировала десантура уже постарше: женщины лет тридцати пяти. Видать, зашли на огонёк после работы. Подступ к барменам было не отвоевать. Праздник ВДВ начался на день раньше. Будучи опытным психоаналитиком, я, конечно, не мог не заметить, как горели у них глаза, у этих ненасытных еще недовдов. Ребята за стойкой работали исправно. Эти чертовы могильщики. Они-то вас и отправят в мир иной, эти председатели гильдии барменов. Стоит только довериться им, и... ба! — содомиты ждут вас с распростертыми объятиями.
— Руслан, хватит играть в игры, сделайте же нам что-нибудь по-настоящему взрывное. Не этот летний салат, а натуральный, мать его ёб, самый ненормальный белорусский коктейль!
Шеф вскинул большой палец кверху и удалился на кухню, а вскоре вернулся с двумя яйцами.
— О, бля! Эт чё, яйца повара, что ли?
— Ага, они самые.
— Так это ж Лёха, наш дружбан-одноклассник, что у вас на кухне работает!
— Ну, такой рецепт...
В яичный желток немилосердно вбиваются темное пиво, ром и ежевика и посыпаются корицей. Матерь Божья — пришло мне в голову — вот уж не думал, что когда-нибудь Лёха закончит так немило...
Выбора не было. Вкус яиц приятно оседал на губах. Вот оно, блаженство, подумал я и раскаялся за последние три дня.
Автор: Mikita Cherkasau